Графический дизайн

Интервью с научным руководителем

Вопрос 1. В чем особенность  программы "Графический дизайн"? в подходе? в уникальных курсах?

 У нас, я бы сказала, три главных особенности, и все они прекрасны.

 Во-первых, во всех своих разработках мы опираемся на научные данные либо сами нарабатываем эти данные в случаях отсутствия, как, например, это было с детьми с ограниченными возможностями здоровья. Мы выходим в их поле, делаем предпроектный, постпроектный анализ, замеряем, собираем информацию. У нас нет пустых и фантазийных решений, причем, гуманитарная наука нам в этом очень хорошо помогает, такие направления как: стереотипология или системный подход, который очень важен для проектирования.  Эта гуманитарная база дает нам абсолютно новые креативные разработки, но без фантазийности.

 Второй пункт связан с моими личными особенностями как руководителя. Я убеждена, что дизайн не зря декларирует с первых лет своего существования, что он помогает людям. Поэтому большая часть наших тем не имеют коммерческого характера – это темы, связанные с дизайном музея, дизайном для городов, то есть для людей, дизайном образования, некоммерческого сектора. Я думаю, что для студентов это счастливый раз, когда они могут именно в ходе обучения подумать о насущных общегуманитарных темах.

 Третье, это, наверное, то, что у нас очень много самых разных видов работы – командной, практической во время внеаудиторных практик, как минимум двух  Хакатонов за период обучения. В некоторых случаях преподаватели прибегают к очень индивидуализированным формам обучения и у студентов есть возможность понять себя в разных ситуациях, разных ипостасях.

 Вопрос 2.  Какие курсы вы бы выделили для студентов? Какие курсы кажутся вам уникальными?

 Хвастаться собой не хорошо, но у меня есть уникальный курс по дизайн-мышлению, который называется «Методология дизайн-проектирования». Накануне пандемии ко мне обращались многие организации, потому что сегодня общепризнано, что design thinking может вырабатывать новые креативные решения там, где бизнес-мышление пробуксовывает, потому что оно нацелено на следование определенным устойчивым алгоритмам, а дизайн всегда ищет новое. Овладеть примерно пятьюдесятью различными методиками за год учебы, я считаю, это очень круто.

 У нас есть совершенно прекрасные курсы пропедевтического характера, связанные со академическим и специальным рисунком, с бумагопластикой, когда люди учатся работать с конкретными материалами и технологиями, и эти навыки потом могут использоваться не обязательно в «чистом» дизайне. Они могут понадобиться практически любому специалисту.

 Мы учим инфографике, без которой сегодня невозможно анализировать никакую информацию и главное доносить ее эффективно.

 У нас есть курсы более теоретические, где мы учим писать научные тексты, научные статьи, показываем специфику знания о дизайне как теории среднего уровня.

 То есть у нас достаточно широкий спектр дисциплин, я не могу выделить какой-то один «суперкурс», я считаю, что магистерская программа – это именно командная работа и в этом смысле у нас все стороны этой команды, все грани команды они по-своему блещут, по-своему хороши и сильны. Дизайн как синтетическая деятельность требует работы рук и работы головы, и мы это даем, и даем это очень вкусно и хорошо.

 Вопрос 3. Какие практики проходят в магистратуре?

 У нас получается так, что за первый месяц обучения мы выбираем и формулируем тему диссертации. Диссертация имеет исследовательски-проектный характер. В ней предполагается и изучение ситуации, и изучение целевых аудиторий и потом проектирование до десятка разных предметов – системное проектирование как ответ на конкретную проблему.

 Поскольку мы завязаны в формулировках, как я уже говорила, на музеи, на образовательные организации, на различные категории людей. Например, у нас в приоритете, как известно, дети либо с аутическими расстройствами, либо в последние два года мы сотрудничаем со школой №13, где учатся дети слабослышащие – это все специальные дизайны и, как правило, часть практик, те которые растянуты, они проходят на этих площадках.

 Кроме того, у меня очень много учеников, которые сейчас уже взрослые дизайнеры и у них свои студии и бюро, и в ряде случаев они даже обращаются ко мне и говорят «нам надо кого-то на практику, надо работника». За восемь лет существования магистерской программы связи построены, часть практик проходит в рекламных агентствах или дизайн-студиях. Активнее всего у нас работа идет с двумя компаниями – это WTF?! и издательство Webster. Но в некоторых случаях студенты, особенно те, кто приходят сами уже с рынка, они идут на практику в свои собственные предприятия, в свои компании. Это не возбраняется делать, лишь бы они не отходили слишком далеко от своей темы. Практика рассматривается, прежде всего, как повод для практической разработки стратегической темы, выбранной на первом месяце обучения.

 Вопрос 4. В чем заключается написание магистерской работы по дизайну?

 ВКР с 2020 года у нас состоит из трех частей. Начну с самой маленькой, самой новой из них – это портфолио. Творческое портфолио для выхода на рынок мы ввели в прошлом году, когда во время первой волны пандемии поняли, что людям придется устраиваться на работу онлайн и что им требуется внятный хорошо сделанный самопрезентационный материал. Так получилось, что у нас освободились для этого несколько зачетных единиц, поскольку не было госэкзамена, и эти часы мы направили на подготовку портфолио, в течение примерно трех недель у нас делали прекрасные, совершенно разные варианты. И сейчас на этой основе читается курс.  Это одна часть – она может чуть отстоит от других, – но как инструмент продвижения на рынке, она очень важна.

 Две остальных части тесно связаны между собой. Это диссертация объемом примерно 70 страниц, написанная по всем нормам научного текста. С ней мы работаем в течение всех четырех семестров в рамках практики, которая называется НИР – научно-исследовательская работа. Я как руководитель магистратуры не только помогаю выбирать и формулировать темы, подсказываю, какие именно исследования в области дизайна будет проводить человек: иногда трудно понять студентам, что мы изучаем, например, не образование, а дизайн образовательных процессов и так далее. К концу первого семестра, как правило, сдаются введение и план. И так поэтапно студент работает над всеми частями диссертации. На втором году магистратуры к этой работе подключаются потенциальные руководители, другие дизайнеры специалисты и другие преподаватели нашей кафедры. Таким образом, каждого студента консультируют от двух до трех человек. 

 Параллельно у нас ведутся проектные дисциплины. Некоторые из них более массивные, скажем так, они называются «Дизайн-проектирование» (в двух семестрах), некоторые – менее как упомянутый мною курс «Методология проектирования». На каждой такой дисциплине, зная какую именно тему он выбрал, студент разрабатывает самые разные продукты, и плоскостные – типа буклета, книги, газеты, журнала, и объемные – календаря, сувениров. Из этого формируется ряд где-то до 10 различных продуктов, объединенных общей стилистикой, общей темой и сценарно решающих одну задачу. Например, если мы говорим о подготовке к школе ребенка, то один продукт может быть адресован к родителям этого ребенка, другой продукт может быть заставкой для онлайн курса для родителей и детей, третий продукт может быть какой- то развивающей игрушкой для самого ребенка и так далее. Системный подход помогает удержаться в границах, не уходить от темы и естественным образом набрать к концу третьего началу четвертого семестров обучения уже достаточное число артефактов. Тогда возникает самый ответственный этап работы – это компоновка всего этого материала на планшетах, где  мы добиваемся того, что я называю дизайн дизайна.

 Сегодня мало спроектировать один продукт, надо уметь его презентовать обществу, уметь его убедительно показать, дополнить макетами или другими вариантами реализации. И этим мы занимаемся весь четвертый семестр, и работа над планшетом она очень сильно продвигает людей, в особенности тех, кто пришел после бакалавриата не дизайнерского, а какого-то другого, потому, что это первая объемная работа. Планшеты - 1 метр на 70 сантиметров, их три или четыре, они могут сопровождаться анимационным роликом или какой-то видео-презентацией. Все это делается для того, чтобы практически реализовать все навыки, необходимые дизайнеру в реальной взрослой жизни.

 Вопрос 5. Почему многие работы студентов имеют высокие награды? Например, проект Юлии Липунцовой?

 Я думаю, что это встречное движение университета и социума друг к друг. Потому что десять лет назад, когда мы начинали, и мир и российская действительность гораздо меньше были готовы к дизайну. Считалось, что в одних случаях художники, в других случаях сами инженеры все могут. От дизайна отмахивались как от ненужного довеска, который только удорожает любой продукт.

 Сегодня люди гораздо чаще понимают, при том не только в крупных городах, необходимость каких-то целенаправленных рациональных решений, эффективно работающих продуктов. И я не скажу, что это моя заслуга, но думаю, что это задача руководителей магистратуры, руководителей кафедр вычислить те сегменты, где нужда в таком дизайне особенно остра.

 Мой выбор социокультурной сферы не случаен. Социокультурная сфера в России традиционно обойдена финансами и, если мы в рамках двухлетнего обучения сделаем какой-то продукт для людей из этой сферы, он получает гораздо большую социальную огласку и социальное признание. Мы счастливым образом вычислили те направления, где дизайна не было бы и не будет еще лет сто, если бы не помощь наших студентов, это абсолютно серьезно. Потому что, и вы это понимаете сами, бюджеты небольшие, предположим школе, которая готовится к какой-нибудь выставке или музею для какого-то события, или, если музей выигрывает грант от фонда Потанина и нужен буклет – это все сделано либо на коленке, либо за три копейки. У нас же есть шанс, пусть чуть и медленнее, есть шанс получить продукт, который реально очень востребован, очень актуален.

 Но при этом я бы не сказала, что у нас слишком много наград. Я считаю, что ВУЗ должен больше помогать нам в продвижении  наших уже существующих продуктов, у нас за восемь лет  скопилась база очень хороших проектов: для малых городов, несколько раз делали для развития туризма. Я сама не могу продвигать эти продукты после того как студенты ушли, я как правило заканчиваю с ним работу, это ментальность студента – закончил и ушел.

 На самом деле работа с имеющимися проектами делает ВУЗ более конкурентным. У нас есть, что показать, предположим, администрации малых городов, даже конкретным людям в Сысерти или Билимбае.

 Вопрос 6. Почему к вам приходят иностранные студенты? Какие профессиональные компетенции они получают?

 Первая особенность нашей программы в том, что наши преподаватели хорошо владеют английским языком, в рамках программы интернационализации мы его выучили и продолжаем учить. У нас есть возможность объяснить, по меньшей мере, на двух языках, а это для человека, который только приехал в Россию, конечно, немаловажно. Он бы потерялся на потоке, но в условиях относительно небольшой группы, он выслушает материал, ему объяснят преподаватели и студенты.

 Второй момент в том, что язык дизайна наднационален, и работу с цветом, формой, материалами, работу с композицией живописной или в виде эскиза – все это можно делать при выходе из магистратуры в самых разных условиях. Девочка из Эквадора, которая у нас училась, уехала в Эквадор и работает в большой шоколадной компании Pacari, компании мирового значения. При этом у нас получилось проверить дизайн-продукт два раза. Гильермо Агилера, который сейчас стал моим аспирантом, на практику ездил в Бразилию и свою тему апробировал в  бразильской гимназии Pestalozzi в Сан-Паулу. У него получился уникальный научный материал для сравнения реакции школьников в российских условиях и в бразильских условиях. Это реально уникальный опыт, такого нет, я бы сказала, на уровне мировой практики, и в рамках БРИКСа или других экономических союзов, можно делать продукт, который имеет выход на два и более рынков, потому что Бразилия – это португальский, а значит, косвенно, мы можем выходить в соседние регионы.

Таким образом, студент-иностранец получает преференции за счет наличия двух языков и тех общегуманитарных тем, о которых я говорила выше.

 Вопрос 7. Ваши студенты получают высокие места в профессиональной сфере. В чем успех их карьерного роста? Например, Мехродж Шоев, ассистент кафедры Государственного института изобразительного искусства и дизайна (Душанбе,Узбекистан), Бастриков Владислав, UX/UI дизайнер диджитал агенства BeaversBrothers.

 Потому что они обладают всем спектром компетенций, которые нужны. Я бы не постеснялась сказать, что и ручками и в программах работать умеют, soft skills – у них всё есть. Они выходят, на мой взгляд, очень натренированными, готовыми к разным ситуациям. Потому что если мы проводим занятия в форме деловых игр или они уже сходили на практику в то или иное место, то это конечно все им дает опыт.

 Учеба интенсивная, но она дает возможность сразу погрузиться в реальную дизайнерскую работу. Но даже вариант Мехроджа с преподаванием означает, что у человека достаточно знаний. У нас есть педагогическая практика и, на первый взгляд, может показаться, что двух недель мало, но мы к ней готовимся, реально проводим занятия в формате воркшопов или лекций, разрабатываем методички и все остальные материалы. И так получается, что выстреливает та или иная дисциплина и она становится поводом для карьеры человека. Это хорошо показывает всесторонность нашей программы и ее надежность в плане подготовки специалистов широкого профиля. Ведь есть очень узкие магистратуры, например, где-то в Гонконге есть магистерская программа, которая называется «Пуговицы», то есть человек выходит после университета, и он умеет делать только пуговицы.

Мы готовим специалистов с учетом российских условий, где дизайнер «и швец и жнец и на дуде игрец», но это, видимо, оправдывает себя в нынешней ситуации. Специализация возникает уже позднее на базе тех компетенций, которые приобретены в университете.

Система Orphus